- Что-то давненько вы, Алексей, на питерском этапе «Гран-при» не выступали...
- Ну вы же знаете, сильнейшим не следует встречаться до финала. А в Питере я был минувшим летом - сдавал выпускные экзамены в Академии имени Лесгафта. Все прошло успешно.
- Как называется ваша специальность?
- Точно не помню - диплом за меня получала мама. Знаю, что теперь как бы могу работать тренером. Кстати, уже сейчас в свободное время занимаюсь с маленькими детьми. Мне это очень нравится, поскольку есть, что им показать. От Алексея Мишина я научился искусству техники, от Татьяны Тарасовой - артистичности и скольжению.
- Что же важнее?
- Это провокационный вопрос, да? Я не считаю ошибкой переход от Мишина к Тарасовой. Тогда, помню, все смеялись надо мной, дурачком называли. А я чемпионом мира стал. И не раз! Жизнь меняется. Сейчас вот Мишель Кван сменила тренера. И канадцы Жами Сале с Давидом Пеллетье, победившие на последнем чемпионате мира. Наверное, не просто так.
- У Тарасовой тренироваться легче?
- Дело не в этом. Когда я катался на одном льду с Лешей Урмановым и Женей Плющенко, мы, безусловно, подпихивали друг друга на более высокий уровень. Один сделал какой-то элемент, другой тоже хочет. Но при этом морально мы «убивали» друг друга. За каждый прыжок шла война. А Алексею Николаевичу я благодарен - до сих пор использую его наработки.
- Сейчас вас опекает знаменитый психолог Рудольф Загайнов. Помогает?
- Иногда Татьяна Анатольевна слишком нервничает. Когда нам тяжело общаться, я работаю с Загайновым. Он занимается моими мозгами. Я полностью доверяю Рудольфу Максимовичу, все ему рассказываю. Не знаю, до какой степени психологи влияют на человека: может, ты сам до всего доходишь, а, думаешь, что это он... В любом случае Загайнов мне помог.
- Что же он такого сделал?
- Направил на путь истинный... Хотя на самом деле я вступил на него чуть раньше. После катастрофического выступления на Играх Доброй воли мы с Тарасовой долго думали, что делать. Вроде бы тренировался как следует: не гулял, спать ложился до неприличия рано. Даже жить переехал к Татьяне Анатольевне! А стало еще хуже. И тогда мы решили, что я должен вернуться на пять лет назад, стать самим собой. Теперь я снова бегаю на дискотеки, увлекаюсь девочками… и не думаю об Олимпиаде.
- Совсем?
- Только на тренировках. Отработал - забыл. Проблема была в том, что я зациклился, дни считал до начала игр. Тарасова мне тогда сказала: «Посмотри на историю: что должно случиться, то случится. Вот Курт Браунинг - четырехкратный чемпион мира, а Олимпиаду никогда не выигрывал. Илья Кулик – наоборот».
- А если все же не выиграете в Солт-Лейк-Сити, что тогда? Будете еще четыре года ждать?
- А я, может быть, даже если выиграю, продолжу кататься. Критический этап карьеры я уже прошел и сейчас чувствую себя очень сильным. Думаю, смогу выступать до Игр 2006 года в Турине. Два года после Солт-Лейк-Сити отдохну, а потом вернусь.
- Отдохну от чего?
- От переизбытка эмоций. Накопилось всего много - и хорошего, и плохого. Да и адаптироваться к американской жизни было нелегко.
- Тарасова разве не помогала?
- Еще как! Она оберегала меня как мать родная, вытаскивала из разных переделок. Татьяна Анатольевна не только мне программы ставит, но и по жизни помогает.
- Кстати, о программах. Выбор музыки из фильма «Человек в железной маске» не выглядит оригинальным...
- Мы пробовали разные варианты произвольной - от быстрой современной музыки до «Лебединого озера». Тарасова в итоге предложила «Железную маску». Посмотрели фильм, поставили программу. Главное - понять, о чем музыка. Тогда можно передать эмоции актера и рассчитывать на высокую вторую оценку.
- Ваша короткая композиция «Зима» произвела фурор. Кто придумал во время выступления «бросать снежки»?
- Кажется, я и придумал. А «Зима» сразу стала одной из моих самых любимых программ. Музыку «откопал» Коля Морозов (хореограф Ягудина. - Прим. Д.О.) - ему в магазине какой-то «черный» всучил еще не вышедший в продажу диск. Послушав его, я пришел в восторг.
- Своим нынешним техническим арсеналом удовлетворены?
- В целом, да. Мне сейчас очень легко даются четверные прыжки, поэтому есть возможности для маневров. Готовлю каскад 4х3х3, тот самый, что собирается исполнить Женя Плющенко. Тарасова, кстати, отругала меня за то, что я не попытался сделать его в Париже.
- И часто она вас ругает?
- Часто, потому что любит.